Абракадабры

Русский язык, пожалуй, как никакой другой, чрезвычайно богат так называемыми непереводимыми выражениями. В языкознании они называются идиомами. Слова, их составляющие, значат одно, а общий смысл, который как бы должен складываться из этих слов, —совсем другой. Так, в выражениивот где собака зарыта, понятное дело, речь идет не о зарытой собаке, а о чем-то другом. Понимание общего смысла у русских людей не вызывает затруднений. Все знают, что данным выражением имеют в виду причину явления, мотив поступка.

Остается вопрос, какое отношение имеет собака к подразумеваемому смыслу? Вопрос должен быть обращен к специалистам, то есть к филологам, в первую очередь к русистам. Кто как не они должны разъяснить нам, в чем тут дело. Однако напрасно вы будете ждать ответа у филологов. Они бессильны. Более того, даже обыкновенные непроизводные слова, такие как вода, лес, соты для нее непостижимые сущности. В учебниках по языкознанию так и записано. Никакая лингвистика никогда не ответит на вопрос, почему вода называется водой. Это у нее с испугу.

На самом деле вопрос решается просто. Всякое непонятное слово или выражение надо написать арабскими буквами, получившееся найти в толковом арабском словаре и прочитать толкование.

Как! — удивляются филологи. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. К сожалению или к счастью, это единственный аргумент моих оппонентов. Другие, более сообразительные, говорят: чтобы со мной согласиться, надо от всего отказаться. Ну что ж поделаешь, господа филологи, когда-то надо отказываться от бессмыслицы. Антиисторизм, — долдонят третьи так, будто клеймят меня поганым словом. Эти привыкли наклеивать этикетки и не могут понять, что наука — не ритуальные заклинания, а поиск истины (выделено мной – БВВ). Четвертые как страусы, набрав в рот воды, прячут головы в песок. Во всяком случае, за пределы аргумента “сам дурак” наша дискуссия с филологами и псевдофилологами не выходит. Заметьте, никто из моих коллег не просит дать объяснения. А ведь это симптом. Симптом страшной болезни, называемой дисфункцией головного мозга. Если люди привыкли к бессмыслице и бегут от смысла, как от огня, это говорит о многом.

Итак, теперь мы знаем, как появляются абракадабры.

Словом абракадабра обозначают неясную речь, непонятные слова. Оно символ бессмыслицы, поскольку никто не знает, что обозначает это слово в действительности. Известно лишь, что в средние века оно служило заклинанием и использовалось при лечении лихорадки. Как и другие непонятные слова, оно может быть расшифровано с помощью арабского языка: абра ‘а кад абра ‘а — арабская фраза, а означает она буквально: “исцелил он, исцелил”. Выходит, что средневековые лекари использовали заклинание в полном соответствии с его значением.

Так кажущееся бессмысленным слово становится предельно прозрачным, едва оно будет соотнесено с арабским языком. Точно так же и русские тормашки или Сидоровы козы, как мы увидим ниже, являются просто замаскированными арабскими выражениями.

В некоторых случаях слово, выходя вовне, проходит слой второго системного языка — русского. В этом случае оно несет в себе следы русской грамматики либо является семантической калькой с русского, если оно переводится на соответствующий этнический язык. Для примера возьмем грамматический термин междометие. Это типичная абракадабра, поскольку значение “кидать между” в принципе не может отразить смысла термина, обозначающего часть речи, предназначенную для выражения эмоций. Задайте вопрос специалистам филологам, они вам скажут: калька с западных языков. И в самом деле, английское interjection или примерно так же звучащие термины из других западных языков значат то же, что значит русский термин. Но, заметьте, кивок на Запад не решает проблемы. Западный термин такая же абракадабра, как и русский. Вопрос о принадлежности слова к тому или иному языку решается просто. Слово принадлежит тому языку, в котором легко объясняется. Чтобы объяснить наш термин, надо его русскую, подчеркиваю русскую, версию написать арабскими буквами. Арабское мажд значит “восхваление”, а арабское матт —”порицание”. В арабской грамматике существует застывшая междометная группа глаголов, называемая буквально “глаголы восхваления и порицания”. Русский термин является калькой — притом арабской — с арабского, его версии в других языках — калькой с русского.

Скажут, так ли уж велика важность слов. Велика. Ведь за словами научные концепции. И если слова заморочены, то и концепции соответственно.

А вот какую лобуду пишут академики от филологии, например, по поводу слова соты. Цитирую этимологический словарь Фасмера под редакцией теперь академика Трубачева (страна должна знать имена своих героев).

сот, род. п. -а, мн. соты, русск.-цслав. сът kerion, болг. сът, сербохорв. саг, местн. ед. сату, словен. sat. род. п. sata, satu, каик. set. Этимологизируется пока неудовлетворительно: как родственное др.-инд. satas “сосуд”, по Мейе (Е1. 302), который пытается объяснить ъ из п. По мнению Махека (LF 55, 150), нужно исходить из *septo, связанного чередованием глас- ных со свепет “улей с дикими пчелами”. Далее, Миккола (Ursl. Gг. 3,25) сближает с seро, suti (см. сыпать). Лиден (Stud. 37 и cл.) связывает set с лит. semti, semiu “черпать” (против см. Мейе, там же; Преобр. II, 362), в то время как Остхоф (Раrergа 1,23) сближает это слово с лит. siuti “шить”, ст-слав. шити (так же Младенов 624); против см. Ильинский (РФВ 62, 239), который считает возможным сближение с сыта. Недостоверна также связь со щи (Соболевский, Лекции, 119). Ср. сыта.

И еще семь строк, на которые терпения у меня не хватает. Начинать надо c того, что многословие — первый признак малознания. Вместо всего этого достаточно полстрочки: от арабского СТ “шесть”.

Специально для филологов делаю пояснение: звук О — показатель страдательного залога. Буквально: “ушестеренные”. Каждый, кому не лень, может сосчитать число граней сот. Все остальное — лишнее, дорогие академики, на какие бы авторитеты вы ни ссылались, и как бы ни маскировались псевдонаучной терминологией. Слово соты не специально подобранное слово, на которой споткнулась филология. Мы можем взять практически любое непроизводное слово, даже научный термин, и каждый раз мы увидим полную слепоту языковедов.