Маркс – наш человек!

Творческий труд делает свободным

Александр Механик, обозреватель журнала «Эксперт».

Маркс создал свою коммунистическую утопию не для пролетариата, а для себя — интеллектуала и представителя творческой элиты. По сути, он предвосхитил современную экономику знания.

Нашу беседу с главным научным сотрудником Института философии РАН Вадимом Межуевым, автором монографии «Маркс против марксизма», мы начали с вопроса, почему, несмотря на историческое поражение марксизма, интерес к нему вновь возродился.

— Капитализм очень многое сделал для процветания людей, чтобы они лучше жили. Но он не смог дать людям той степени свободы, которая позволяет им жить в меру своей индивидуальности. Все-таки мы вынуждены значительную часть времени подчинять не собственным целям. И Маркс предполагал, что коммунизм — это просто следующая ступень на пути человеческой свободы. Закройте ее, и вы превратите мир в такой муравейник, где все будут бегать ради сиюминутных целей. И в этом смысле Маркс, конечно, жив. Как вера в то, как надежда на то, что целью человеческой истории, целью существования человека на земле является его право быть самим собой. Быть свободным.

Но, как мне кажется, двадцатый век выявил, что идея социализма — это идея не рабочих, а интеллектуалов. И если действительно всерьез разбираться, то мы увидим, что, Маркс, конечно, выразил в своем учении идею человека, который включен в общество «через голову». То есть он описал в виде коммунизма такое общество, в каком он, Маркс, сам хотел бы жить. Не рабочий, а именно он сам, выдав это за пролетарский идеал.
Недавно было опубликовано интересное интервью с известным британским историком-марксистом Эриком Хобсбаумом, где он высказал мысль, что современный марксизм отличается от ортодоксального своим интересом к идеям, изложенным Марксом в подготовительных рукописях к «Капиталу». Так называемых «Грундриссе». Впервые эти рукописи были опубликованы в 1950 году. По мнению Хобсбаума, в них есть прозрения, которые выводят анализ капитализма далеко за рамки девятнадцатого века, в общество, которое не требует больше массы труда, в общество автоматизации, высвобождения свободного времени и преодоления отчуждения. Это идеи перехода к новому обществу не через пролетарскую революцию и диктатуру пролетариата, не через экспроприацию и национализацию частной собственности, а через превращение науки в основную производительную силу, заменяющую собой труд рабочих. Но поскольку научное знание нельзя приватизировать, оно по природе принадлежит каждому и потому всем, то становится ясно, что идея общественной собственности — это прежде всего идея национализации знаний, а не вещей, заводов, фабрик. И во-вторых (это еще более важная идея, которая у нас совершенно была пропущена), что будущее общество — это общество свободного, а не рабочего времени, в котором только и возможно обобществление всего богатства человеческой культуры.

А в результате развития современного капитализма, современного капиталистического общества оказалось, что вечности нет. Оказалось, что вечность — это иллюзия, мираж. Главной заботой человека становится забота о теле, не о душе, а о теле. А главной темой искусства становится тема смерти, умирание, исчезновение.

Так вот, главная идея марксизма, как я ее понимаю, состоит в том, чтобы вернуть человеку вечность. И для этого есть особого рода время — это время свободы, свободное время, где человек занимается не тем, что он делает полезные для себя вещи, и даже не тем, что производит идеи, а где он производит самого себя. И Маркс мыслил будущее общество как общество, базисом которого является не экономика, а свобода человека от экономики. Экономике должно быть посвящено минимальное время, а основное время человека — свободное — должно быть отдано обществу, науке и творчеству.

— Это и есть то, что он называл коммунизмом?

— Коммунизм для него — это решение загадки истории, как он скажет. Это возвращение человека к самому себе. И в этом он, собственно, и видел цель и смысл исторического процесса. Это порождение человеческой индивидуальности. Скажут, что это утопия. Да, в какой-то степени утопия. А мораль не утопия? А представление об абсолютной свободе не утопия? Но это та утопия, которая указывает человечеству направление его движения.

Но Маркс никогда не ставил перед собой задачу нарисовать картину будущего общества. Более того, ни о каком финале истории он не мечтал. Для него коммунизм — это не финал истории, а ее начало. С этого только история и начинается. До этого была история не людей, а история вещей, история идей, чего хотите, история государств, история еще чего-то, но не история человека как такового. А при коммунизме человек сам начинает себя создавать, в зависимости, конечно, от того, что уже создано до него, и от того, что ему дано природой.

Будучи «решением загадки истории», «возвращением человека к самому себе», коммунизм предстает не как рационально сконструированная социальная система, в которой все выстроено раз и навсегда, а как непрерывно и сознательно осуществляемый людьми процесс производства себя и своих отношений друг с другом. Не совершенное общество с совершенными людьми должно прийти на смену истории, а история наконец должна покончить со всяким общественным застоем, с любыми попытками навязать людям раз и навсегда установленный порядок.

Марксистское видение будущего, несомненно, находится в русле гуманистической традиции европейской культуры. Коммунизм, по словам Маркса, — это практический гуманизм. Если либерализм был рожден эпохой Просвещения с ее апологией частного лица, то марксизм вышел из Возрождения.

Для гуманистов человеческий идеал — свободная индивидуальность, для просветителей — частное лицо, буржуа, в котором они увидели прообраз «естественного человека». Герои гуманизма — Гамлет и Дон Кихот, герои Просвещения — Санчо Панса и Фигаро. Частное отнюдь не синоним индивидуального. Частник — частичный рабочий или частный собственник — это человек, равный части, продукт общественного разделения труда и собственности. Такого человека Маркс называл абстрактным индивидом. Как индивидуальность человек равен не части, а целому, как оно представлено во всем богатстве культуры. Творцов культуры — мыслителей, художников, поэтов, людей науки и искусства — никак не назовешь частниками. Цивилизация с ее общественным разделением труда делит человека на части, утверждает победу частного начала во всех сферах жизни, отодвигая индивидуальность, как она представлена в культуре, на периферию общественной жизни. Вот почему цивилизация и культура двигались до сих пор как бы по разным орбитам, не стыковались друг с другом. Буржуазное общество доводит этот разрыв до логического конца. В переводе на марксистский язык этот разрыв предстает как противополагание капитализма, высшей фазы цивилизационного развития, коммунизму, культурной альтернативе этому развитию, уходящей в историческую бесконечность.

Для Маркса весь смысл истории состоит в достижении индивидуальной свободы. Только индивид, индивидуальность которого равна целому, есть общественное существо. Общественное для него равно не коллективному, не частному, а индивидуальному. Поэтому общественную собственность в «Капитале» он назовет индивидуальной собственностью, только собственностью каждого на всё. И свобода каждого есть условие свободы для всех. А собственность каждого на всё есть условие собственности всех.